Наказание - преступление

Живя по формуле: преступление – наказание, человечество с древних пор надеялось этим обрести универсальный способ предотвращения преступлений. Но страх быть наказанным не останавливал преступников, и преступлений меньше не становилось. Внутренняя порочность этой формулы могла лишь стимулировать к большей изобретательности сферу преступности, и поощрять к новым «творческим поискам» сферу наказания. В этих поисках человечество взошло на вершину своего «развития», о чём можно судить по дебатам на тему о введении смертной каз-ни.

Как же нам удалось взойти к таким «высотам»? Логика этого восхождения проста. Чтобы человек не совершал преступлений, нужен такой закон, которого бы боялись потенциальные пре-ступники и не решались бы его нарушать. Устрашения были и в прошлом: секли плетьми, обру-бали кисти рук, сажали в тюрьмы, сажали в долговые ямы, сажали на кол, сажали на электриче-ский стул! Но никакие шедевры инженерной мысли не отвращали человека от желания престу-пить черту. Надежда на страх оказалась большой иллюзией, очевидной для всех. Мало того, страх оборачивался для общества более масштабными преступлениями, ибо преступник, пытаясь скрыть преступление, уничтожал всех свидетелей и даже детей. Вспомним, как после войны (1941-1945г.) ужесточили наказание за изнасилование, и мгновенно вспыхнула эпидемия жесто-чайших убийств. Жертву нельзя было оставлять в живых, ведь она – свидетель.

Даже такие не слишком обобщённые факты указывают на то, что идти путём ужесточения наказания как профилактики преступлений – бессмысленно и вредно. В подтверждение этому говорят следующие рассуждения. Если рассматривать наказание как терапевтическое средство, должное помочь больному, а совершённый проступок – проявлением болезни, то логичными должны быть требования к терапевту, касающиеся знания им причин, приводящих к данному за-болеванию, и знания побочных эффектов от использования этого терапевтического средства.

А что мы обо всём этом знаем?

Мы до сих пор понятия не имеем, ни что есть жизнь, ни что есть смерть, но беспечно голосу-ем за казнь. Мы научились лишь регистрировать время рождения и смерти человека и выступаем, говоря юридическим языком, скорее в роли свидетелей, но не более. Мы, словно счётчики, выво-дим цифры рождения и смерти и этим как бы расписываемся в том, что не имеем ни малейшего представления о том, что находится за пределами этих цифр, как в ту, так и в другую стороны – до прихода в жизнь и после ухода из неё. Границы прихода в жизнь и ухода из неё устанавлива-ются Свыше. Право на жизнь или право на смерть не может быть человеческим правом; в далё-ком прошлом это было всем известно и к этому относились как к само собой разумеющемуся: Бог жизнь дал, Бог жизнь взял.

Допустим, человек совершил преступление, за которое его хотят лишить жизни. У преступ-ления должны быть причины, и эти причины не могут появиться «вдруг». Зададимся следующим вопросом. Какие могли быть основания для возникновения этих причин в прошлые времена, ко-гда жизнь людей была религиозно-регламентированной и каждый человек, выполняя Божествен-ные предписания, не мог, казалось бы, совершить ничего предосудительного?

Что из прошлых времён могло стать основанием сегодняшних преступлений людей? Быть может, что-то непонятое из прошлого оказалось внесённым в нашу сегодняшнюю социальную жизнь и подобно вирусу действует в ней, побуждая человека к проявлению болезни?

Что нам по этому поводу говорит история?

Вспомним про один из тезисов ветхозаветного времени – «око за око, зуб за зуб». Именно его изъял Новый Завет! Уже тогда Духовный мир пытался донести до человечества, что жить мечтой о мести разрушительно для всех. «Око за око», как принцип, мог лишь вызвать цепь новых пре-ступлений, но не мог их погасить, остановить, и весь исторический путь человечества – тому ил-люстрация. Израильско-палестинские события, Кавказ, Балканы и другие «горячие» точки Земли нагляднее всего показывают, к чему приводит отрицание Божественной мудрости оставленной нам для нашего же блага. «Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотво-рите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас…». Эти слова нагорной про-поведи Христа были совершенно невероятными в те далёкие годы, когда действовали простые и понятные наставления Ветхого Завета о том, что нужно любить ближнего своего и ненавидеть врага. Но и сейчас слова Христа не поняты и пример Максимилиана Волошина о вершине истин-ной христианской любви, когда мать сможет усыновить убийцу своего сына, вызывает у многих содрогание и недоумение! Сейчас такие вершины нравственности, наверное, и церкви в диковин-ку. Ведь выступали же священнослужители за введение смертной казни. Этот факт телезритель-ской аудиторией был воспринят несколько лет назад вполне в духе времени, но сейчас разговор не о моральности представителей Церкви, а о смысле наказания и о его крайней форме – лише-нии жизни. Как могло получиться, что новозаветные принципы, данные 20 веков назад, игно-рируются до сих пор? Что нам не позволяет их принять? И что побудило, к примеру, Волошина не только воспринять новые заповеди, но и следовать им на протяжении всей своей не простой жизни?